Культура и народное творчество в Дагестане в XIX веке

Устное народное творчество Дагестана характеризуется как «мощное, самостоятельное и устойчивое течение многокрасочного, эстетического мышления и многослойных идеологических представлений, поток, идущий из глубин истории и послуживший начиная с XVII века основой» литературной традиции (Г.Г.Гамзатов). Специалисты отмечают такие черты устного народного творчества, как историческая причастность к судьбам народа, социальность, насыщенность антифеодальными и антиклерикальными мотивами, а также преобладание определенных жанровых потоков, в частности эпической песни и лирики.

Несмотря на продолжавшееся распространение письменности, устно-поэтическое творчество и фольклор в XIX веке продолжали занимать достаточно большое место в культуре этносов горного края. В традиционных жанрах фольклора, бытовавших у народов Дагестана, в XIX веке усиливается тематическое разнообразие, обусловленное развертыванием экспансии в регионе, многолетней Кавказской войной, усилением социального неравенства в дагестанском обществе и нарастанием протеста против феодального гнета и капиталистической эксплуатации трудящихся масс.

Важнейшим жанром устно-поэтического творчества дагестанских народов оставалась историческая песня, в которой прославлялись воинская доблесть и отвага, осмеивались трусость и предательство. В исторической песне XIX века на первый план выходят личности, противодействующие колониальной экспансии царизма в Дагестане, организаторы и руководители этой борьбы. Историческая песня отражала изменение в художественном мышлении горца, его обостренный интерес к событиям, происходившим в жизни дагестанского общества.

Событиям, связанным с колониальной экспансией царизма в Дагестане, посвящены такие исторические песни, как «О разорении Мехтуллы», «Про поход Ермолова в Акушу в 1819 году», «О Курахской битве» и др. В их основе лежат реальные исторические факты и события. В этих песнях в художественно-образной форме показаны зверства царских войск, разорение дагестанских аулов, гибель ни в чем не повинных людей. Дается крайне отрицательная характеристика генералу Ермолову, под командованием и по прямому приказу которого творились эти бесчеловечные акции.

В исторических песнях перечисляются подвиги героев. Народ их идеализирует. Героя, по мнению авторов исторических песен не берет ни пуля, ни сабля. Тем самым выражалось отношение горцев к народному заступнику, их мечта о свободе.

Благоприятные условия для расцвета героических жанров создала 30-летняя Кавказская война. В Дагестане возникают произведения устного народного творчества, пронизанные антиколониальными и свободолюбивыми идеалами (песни о взятии Ахульго, о боях за Салты и Чох и т.д.). Кроме песен, посвященных ярким военным событиям, подвигам целых аулов, народ создал песни о героях Кавказской войны, снискавших признание и любовь народа (песня о Шамиле, Хаджи-Мурате, Бек-Мухаммеде, Гази-Магомеде и др.). В этих произведениях прославляется массовый героизм горцев в борьбе за свободу и независимость, дается высокая оценка героям и руководителям антиколониальной борьбы народов Дагестана и Чечни.

Однако следует отметить, что устно-поэтическое творчество горцев периода Кавказской войны неоднородно, звучат разные социальные мотивы и цели. Среди исторических песен встречаются такие, в которых отразилось мировоззрение феодалов и их приближенных. Таковы песни «Гибель хунзахских князей», «Убиение Хамзата», «Щайх и Аглар», в которых осуждаются действия руководителей восставших горцев.

В исторических песнях народов Дагестана в это время значительное место отводилось событиям, связанным с восстанием горцев в 1877 года. Произведения о восстании близки к лирическим жанрам: в них широко использованы элементы плачей, проклятий, исторических и лирических песен. Так, в лакской песне, записанной А.Каяевым, использованы традиции народного плача:

Наденут ли оружие новые лакские герои,

Если оружие ржавеет без лакских удальцов?

Съедят ли пшеничный хлеб матери?

У скольких матерей в утробе огонь!

У скольких отцов сгорает грудь!

Аналогичная картина наблюдается и в песнях других народов Дагестана.

Комментарии сказителей позволяют отнести к периоду восстания 1877 года и кумыкский йыр «О колбасды». Во всех вариантах йыр «О колбасды» наиболее устойчивой и эмоционально насыщенной является часть, где говорится о покорении эндиреевцев и об отказе в помощи соседей Эндирея.

«Что сделают бедные эндиреевские ребята, - нет оружия, нет сторонников», - горько восклицают жители Эндирея. Далее следует едкая, переходящая в злую иронию насмешка над соседями, которые в трудную минуту, изменив договору, не пришли на помощь восставшему Эндирею. Здесь как бы «от противного» утверждается тема дружбы и взаимовыручки. При этом главное не национальная принадлежность, а соседство населенных пунктов с Эндиреем и единство их целей.

Известны и авторы многих, ставших народными песен о восстании 1877 года. Так, аварскую песню «Об ушедших в каре» сочинил А.Хамзатов, «Захват Цудахара» приписывается М.Сагит-Хаджиеву из Ругуджи и т.д.

После поражения восстания 1877 года, крупных вооруженных выступлений горцев в Дагестане не было. В крае свирепствовала царская администрация, которая действовала заодно с местными феодалами. Народ, изнывая под двойным гнетом, не терял надежду на освобождение, на лучшую долю. Выразителями интересов обездоленных выступают смельчаки и бунтари, которые открыто выступают против произвола местных ханов и беков. Простые горцы складывают песни, в которых прославляются народные герои. Такие исторические песни века известны у всех народов Дагестана.

Особым эмоциональным накалом и выразительностью отличаются кумыкские исторические йыры: «Об Арсланбеке», «О Казбеке», «Дели Османе» и др. В йыре «Об Арсланбеке» отмечается, что герой служит у феодала и открыто не выступает против своего него, но в каждом его поступке, слове сквозит вызов хозяину и другим феодалам. Показывается моральное превосходство Арсланбека над богачами и их прислужниками. В йыре «Дели Осман» герой открыто, презирая опасность, выступает против биев. Он пользуется популярностью и поддержкой в народе, является выразителем их интересов и чаяний. Бии Аксая боясь народного гнева, науськивают на Османа царскую администрацию, которая ссылает героя на каторгу в Сибирь Содержание йыры «Дели Осман» свидетельствует, что классовый антагонизм в дагестанском обществе дошел до крайнего обострения.

Один из центральных сюжетов фольклора XIX века – тема о положении женщины-горянки. В многочисленных песнях, плачах, пословицах ярко отражалась горькая участь дагестанской женщины, ее экономическое и политическое бесправие и угнетенное положение.

Если я подымусь на вершину горы, пусть меня унесет ветер,

Если я опущусь на равнину, пусть меня унесет вода, -

Пела горянка, оплакивая смерть отца или брата, когда она, бесправная и беспомощная, оставалась одна. В устном творчестве горцев имеются и образы волевых женщин, боровшихся за свои права. Девушка, насильно засватанная своим отцом за княжеского сынка, дает себе клятву быть верной своему возлюбленному. «Если я выйду на княжеского сына, пусть я лишусь своих черных кос», - поет она.

Обострение социальных противоречий в дагестанском обществе усиливало внимание поэтов к личности. Одна из важнейших тем жанра – столкновение личности и общества, которое в значительной степени заканчивалось трагическим исходом, порождая жизненные драмы. В балладах героем наряду с мужчиной выступала и женщина-горянка. Широкую известность получили такие произведения, как «Давди из Балхара», «Проданная Меседу», «Бедный парень из Кубачи», «Горец Али», «Погибшие от любви» и др. В них отражается столкновение героя с феодальной аристократией, заканчивавшееся трагически для основного персонажа, хотя не всегда раскрываются социальные корни конфликта.

В лирических песнях любовная лирика в известной мере отступает на задний план, вернее получает новые фабульные аспекты в выражении чувств. После 1877 года и ссылки многих горцев в дальние губернии России появился лирический цикл о неволе на чужбине. В связи с увеличением отходничества входит в поэзию еще цикл об отходниках, в котором соединены два разнородных мотива: тема разлуки любимых, чаще всего это оставшаяся тоскующая девушка, и тема тоски, трудности жизни, нищеты, жалобы на каторжную жизнь самого отходника.

Развиваются и прозаические жанры. В XIX веке продолжают бытовать прозаические жанры устного народного творчества горцев. Так же, как и раньше, широко распространены сказки о животных, волшебные и бытовые. Проникновение капиталистических отношений в Дагестан, социальное расслоение аула дают толчок развитию жанра бытовых сказок. Возникают новые бытовые сказки о богатом и бедном, о торговцах, об охотниках, о царских чиновниках. В них народ смеется над глупым богачом, жадным торговцем осуждает несправедливых царских чиновников, превозносит бедняка, труженика.

Для многих прозаических жанров фольклора народов Дагестана XIX века была характерна антирелигиозная проблематика, сатирическая струя. В этом плане особо выделялись пословицы и поговорки горцев: «Аллах Аллахом, а сыт будешь, если в хурджуне запасешься едой (кумыкская), «Не наевшись, и лиса не молится» (табасаранская), «И укор певца лучше похвалы муллы» (аварская), «Мулле «дай» скажешь, - не услышит, «на» скажешь – руку протянет» (лакская) и др.

В прозаическом фольклоре горцев, ввиду высокой религиозности населения края, в XIX веке сохранялось немало рассказов и преданий о волшебных существах, добрых и злых духах. По-прежнему популярен был анекдот, причем в нем отмечаются сатирические мотивы, обличительство по отношению к богачам, власть имущим, муллам. Наиболее популярные персонажи – Насреддин, Заллал-Киши, Акул-Али, Кара-Гиши и др.

Этот жанр в значительной мере восполняет недостаток исторической информации из-за отсутствия летописных традиций. Особенно много их было в это время о Шамиле и Хаджи-Мурате. Хотя в преданиях много романтического, героизированного, эмоционально-окрашенного, но поскольку они посвящены конкретным событиям, первоначальную фактическую событийную основу в них можно выявить.

И, наконец, афористический жанр – пословицы и поговорки, в которых находят выражение моральные и этические (и этикетные) нормы и установки населения.

Доброта, щедрость, мужество, любовь к отечеству, свободолюбие, осуждение корысти, себялюбия, жадности, чванства, предательства и т.п. – таковы основные мотивы этого вида творчества.

Веяние времени «его величества купона» сказалось в усилении сюжетов, осуждающих стяжательство, имущественное лихоимство, скупость, обирание бедных и др.

В устном народном творчестве дагестанцев и русских главное содержание составляли жанры и мотивы общерусского характера – былинный эпос, баллады, легенды, песни, сказки, пословицы и поговорки. Однако были и местные особенности: в свадебных песнях невелик состав специальных ритуальных песен, в казацкой среде бытуют горские песни героико-трагического характера, связанные с Кавказской войной, в сказках встречается кавказский колорит (природа, отдельные ситуации, герои), в анекдотах встречаются сюжеты, связанные с Насреддином, значительно меньше, чем в общерусском фольклоре, антибарских и антипоповских сюжетов и мотивов, что связано с особенностями истории местного русского населения, казацкой вольницей.